После этого «поздравления» долго мылся в мужском туалете, ругаясь. Парни, там же куря, мне поддакивали, хотя и по другому поводу. Им было завидно, почему на курсе так много свободных парней. А женский пол все бегает з женатым. Сами думаете, хе-хе, ответов сразу несколько и всея для них неудобные.

Курили они недолго, при дефиците, в том числе и курева много не побалуешься. А я пошел в деканат, м-гм, за мылом. А что, факультет — это наша альма матерь, деканат, соответственно, мама. Ну или папа, с учетом, что декан — мужчина.

Но попросил я все же у секретаря деканата. Я по своей практике знаю, что если декан — мужчина, то у него ничего не будет, а вот женщина, какой бы она не была по должности, будет хозяйственной. Так что, Любочка, будь добра, да мыла помыться, я ж с возвратом.

И уставился на нее, умилительно улыбаясь.

Ответов было аж два! Люба, ответно улыбаясь, утвердительно сказала, как бы даже не понимая вопроса:

— Конечно, всегда бери. Олег, пластмассовая мыльница вот тут на полке.

А декан Аркадий Борисович, выйдя из своей комнаты, посоветовал:

— Возьми из фонда помощи, там и мыло есть.

Хотя мне и не пришлось выбирать. Едва наш начальник зашел в свое помещение, люба схватила мыло и буквально потащила меня, не слушая мои возражения, что я умоюсь в мужском туалете, куда ей нельзя. А в женский туалет уже я не пойду.

Но она затащила меня в комнату отдыха, есть, оказывается и такая для избранных. И там самолично вымыла меня по пояс. Ух, хорошо!

— Хорошая ты женщина, Люба, — прямо сказал я ей на это, — но ведь я уже женат. Так что извини!

Люба на мгновение притихла, но потом тоже прямо сказала, хоть и смущаясь:

— Пусть, но если ты разведешься, помни, будущая невеста у тебя уже есть.

И поцеловала меня в щечку слегка.

Вот ведь как. И что парни все жалуются, мол, не на ком жениться. Сами виноваты, под лежачий камень вода не течет. Вон какие представительницы прекрасного пола кругом ходят!

В декана при помощи той же Любочки выбрал, если уж разрешили, комплект, в основном, дефицитных продуктов. А что сейчас было не в дефиците?

Зрелый этап Перестройки — это было такое время, до одури нелепое и частично смешное, частично злобное. Магазины, как в годы военного коммунизма, свой роли не играли. Что там было? Хлеб, да и то не всегда, немного круп, соки в трехлитровых банках и консервы. Среди последних господствовал такой «рыбный» деликатес, как морская капуста. Нет, говорят, она очень полезна, но и ведь мы не коровы или другие парнокопытные домашние животные.

Все нечто полезное и необязательно остродефицитное шло по структуре распределения. Причем, чем могущественнее учреждение, тем оно лучше снабжалось. Советская реальность эпохи Перестройки!

Вот и сне перепало. Вообще-то в ЦГОЛИФК так в основном обеспечивались профессорско-преподавательский состав и разный административно-технический персонал. Считалось, что студенты, в принципе, снабжаются по месту основной прописки. Но для меня сделали исключение.

С помощью вездесущей Любы я набрал мясных и овощно-фруктовых консервов, по паре килограмм гречки и риса. Стирального порошка и мыла, хотя они и не были продуктами.

И, гм, благославлясь, отправился домой. А там уже меня ждал праздничный стол. Оказывается, на спартакиаде был Александр Петрович! А я его как-то и пропустил. Хотя если он скромно стоял среди прочих, то не удивительно. В воскресение в тире было много людей, наверное, с моей точки зрения, несколько тысяч.

Так вот, он все видел и пришел к женщинам — жене и дочери, моей супруге, торжествующую новость — наш Олег Ломаев победитель не только по стрельбе из автомата Калашникова на двести метров, но и теперь по стрельбе из пистолета Макарова на 25 метров. А, значит, он, наверняка, станет и абсолютным победителем всей армейской спартакиады!

Женщины, которые остались дома, Маша по случаю беременности, а теща Анастасия Васильевна просто по привычке, сразу же начали готовить блюда. То есть готовила-то ее мама, а Маша в основном ее забавляла. Александр же Петрович был снабженец, бегал по магазинам и по рынкам, а их тех и других было в Москве много.

Так что стол было богатый (для бедной Перестройки), а все родные мои уставшие. Тут и я пришел где то часам к пяти. К рыбе и мясу и трем салатам добавили наскоро приготовленный плов с консервированной свининой и вареный картофель с соленой сельдью. Страшный дефицит в те годы.

Александр Петрович под это дело немедленно вытащил по бутылки водку и вина. Но я посмотрел на Машу — та заметно покривилась. Понятно дело, беременной женщиной противен пьяный муж. И отрицательно покачал головой:

— Извини, Александр Петрович, я только символически, яблочным соком.

Хотя тесть ведь был не дурак, понимал, что женщины так и так не дадут разгуляться. А так в одиночку он тихой сапой уговорит бутылочку. И всем будет хорошо.

Поели горячее мы под яблочный и виноградный сок, Александр Петрович под водочку. А ничего получился плов. Точнее, скажем правду, рисовая каша с тушенкой, но все равно прекрасно. А потом я выложил на стол все свои сегодняшние награды. Вначале вытащил диплом. Женщины, естественно, поохали на роскошь и на красоту, но, в общем-то, остались равнодушны. Бумага как бумага, Александр Петрович в свои годы по молодости целую стену ими обклеил. А вот тесть, внимательно осмотрев под очередную рюмку водочки, мудро заметил на такую форму награды:

— Сам министр обороны подписал, между делом благодарность объявил. Т бы, когда приедешь в Вологду, показал своему командованию. Армия — это такой институт, там ничего зря не идет. Раз сам министр бумаги пишет, значит другие генералы обязаны стать во фрунт.

Я охотно согласился, поскольку думал тоже. Ведь то же командование 16 армии, а, тем более, товарищ командир спортроты капитан Великанов, должны отреагировать. Не на меня, на подпись генерала армии Язова, бывшего тогда министром обороны СССР.

Потом торжествующе вытащил чек на пятнадцать тысяч рублей. Вот это награда, все сразу оживились, обрадовались. Диплом это хорошо, так же как и орден, а вот деньги много лучше. Тем более, в таком количестве. Маша ко мне приластилась, даже не стесняясь родителей:

— Ты ведь мне купишь новое платье. Тут продается в магазине импортный наряд, кто-то сдал, три тысячи рублей, дорого, но так импозантно. Я рожу, как будто по мне будет.

Однако же! Потихоньку начинаются развиваться рыночные отношения. Уже в этом году появится закон о кооперативах. А это первая ласточка. Если раньше торговали из под полы, фарцевали, то теперь открыто торгуют, сдают в магазине.

— Конечно, дорогая. Я ведь в армии, на всем готовом. Возьму пятьсот рублей, а остальные деньги трать.

Обратился к тестю с тощей. Мне и в спортроте говорили и в вузе, что на протяжении двух-трех лет рубль рухнет. Так что не копите, вкладывайте в любой товар.

Сказал и откровенно затаился. Поверят — не поверят? Первым сказал Александр Петрович. Он хоть и был уже прилично пьян, но высказал приличную трезвую мысль:

— Народное хозяйство у нас уже который год колышется туда — обратно. А у власти находятся одни болтуны, не удержат, обрушат. Правильно говорят, я сам вижу, цены постоянно повышаются.

Сказал, как обрубил. А женщины молодцы. Мужчины сказали, значит так и будет. Незачем зря спорить. Тем более, им же сказано — купить, а они это так любят!

Машенька, у мены талины, вот эти, не на конкретные товары, а на выбор. Как у тебя здоровье, смотришь со мной на покупки?

Мог бы и не спрашивать. Глаза у Маши вспыхнули, она прямо расцвела, похорошела. Смачно чмокнула меня в щеку:

— Как скажешь дорогой, конечно, я пойду, куда ты скажешь!

Посидели еще, поболтали. Потихонечку сжевали всю поставленную еду. Ее тут было человек на десять, теща Анастасия Васильевна думала, как пищу консервировать, чтобы не испортилась. А вот так!

А на завтра сначала прошли не за товарами, ха! Был понедельник — рабочий день. Соответственно,первую часть дня я, как праведный студент, был в учебных заведениях, то есть я бы еще и на учебе был, но после первой же пары Люба, как всегда, пришла в аудиторию и железным голосом объявила: